выраженной и менее затуманенной „парламентаризмом” идеологией Гуссейн-Джахида.
Наконец, типичен участник смирнского процесса депутат оппозиционер Бекир-Сами-бей. Бывший министр иностранных дел. Дипломат. В прошлом и настоящем „ликвидатор”. Яркий представитель отчаивающихся государственных деятелей, впадающих в панику при виде трудностей и препятствий, постоянно и неизбежно сопровождающих борьбу кемалистов за политическую и экономическую независимость Турции. Этот оппозиционер 1925—26 годов, в сущности, определился вполне во время Версальского конгресса, когда он проявил свое неверие в революционную силу английского движения, выдвинув проект американского мандата. Этот эпизод тесно связывает его в исторической перспективе с деятелями типа Аднана, усиленно проводившими в свое время концессию Честера, по существу также устанавливавшую „американский мандат” в виде гарантии турецкого суверенитета заинтересованностью американского капитала.
***
Таким образом, политические процессы доказали попытки просачивания в турецкую политическую жизнь через подземные потоки реакции иностранного империалистического влияния, стремившегося взорвать изнутри турецкую независимость.
Было бы грубой ошибкой полагать, что иностранные интриги, поскольку они вскрыты публичными заседаниями суда, выражались в подкупе, вообще в использовании, личной заинтересованности заговорщиков разных типов. Бывало и это. У курдских шейхов найдено было иностранное золото. Но в общем и целом дело велось тоньше и потому представляло большую опасность.
Империализм стремился использовать не столько личную, сколько классовую заинтересованность реакционных и оппозиционных кругов. Во взаимодействии противоправительственных факторов иностранный капитал не играл роли непосредственного участника, а использовал то обстоятельство, что политические группировки современной Турции сложились в значительной степени под влиянием различия в отношении к иностранному капиталу.
