4. Процессы, заслушанные частью в Ангоре, большею же частью на местах, в связи с „фесочным" восстанием в восточных вилайетах (зима 1925/26 г.).
5. Процесс лидеров оппозиции, обвинявшихся в участии в заговоре на жизнь Гази-Мустафа-Кемаль-паши (Смирна, 1926 г.).
6. Процесс иттихадистов (младотурок), судившихся в Ангоре летом 1926.
7. Процесс журналистов, особенно первый процесс редактора-издателя „Танина" Гуссейн-Джахида.
***
В сотнях страниц обвинительных актов, показаний на суде свидетелей и обвиняемых, документов, оглашенных на суде, красной нитью проходит иностранное участие во всех этих вскрытых судом попытках низвержения кемализма. Докажем это по указанному выше порядку процессов.
Курдскому восстанию конца 1924 года предшествовало незначительное на первый взгляд событие: нападение вооруженной банды на конвой, сопровождавший нескольких арестованных по подозрению в организации заговора офицеров одного из курдских аширетов (нерегулярных кавалерийских полков). Офицеры были отбиты и бежали в... Ирак. Эти же офицеры через несколько недель оказались главными военными организаторами мятежа. С другой стороны, судом была установлена связь повстанцев с курдскими эмигрантскими комитетами в Алеппо и Париже и с известным курдским сенатором султанских времен Абдул-Кадыром, главой созданного во время оккупации в Стамбуле курдского комитета, проводившего англофильские тенденции.
Заговоры, вскрытые процессами иттилафистов (султанистов) и мохалифистов (приверженцев халифа), еще с большею наглядностью проявили связь турецкой реакции с иностранными влияниями. Так, на суде была оглашена переписка одного из руководителей „дистолыдиков" (как окрестила молва участников султанистского заговора) с смирнским агентом группы, где давались подробные инструкции, как наладить „весьма нужную и полезную" связь с местным консульством одного из государств Антанты. Были обнаружены прямые нити от стамбульских заговорщиков к эмигрантскому турецкому
